«В книгу «Ангелы. Люди. Вещи» вошли работы разных лет (ряд которых написан в соавторстве и публиковался в уже ненаходимых сегодня изданиях) о некоторых из самых знаменитых русских стихотворений XX века — гумилевском «На Венере», пастернаковской «Степи», мандельштамовских «Наушниках»; о забытых персонажах культурного возрождения начала прошлого века; о местах, ставших темами и мотивами русских стихов, — Петербурге, Испании, Италии, Латвии; о вошедших в плоть русской поэзии предметах — от телеграфных проводов до спичечных коробков; о кинематографе и метрополитене; об отражении мировой живописи в русской поэзии столетней давности; о контексте писем Александра Блока и многих других эпизодах той, уже безнадежно далекой эпохи, все дальше уходящей в дымку времени — и оттого все сильнее манящей современного читателя.»

Материал книги безумно интересен. Характеры выдающихся исторических личностей — султана Мехмета, короля Филипа, дона Хуана Австрийского, Лопе де Вега — выписаны резко, зримо, есть остросюжетное напряжение, есть литературный стиль. Роман написан легко и в то же время с глубоким знанием источников — увлекательно, и в то же время страстно, исторически точно, и остро современно.

Предлагаемая читателю книга — эпохальное событие в востоковедении — далеко не только отечественном. Первое детальное описание того, что представляют собой арабы Израиля и жители палестинских территорий: сектора Газа, который израильтяне летом 2005 оставили его арабским жителям, насильственно эвакуировав оттуда живших там евреев, а также Иудеи и Самарии.

«Предлагаемая вниманию читателя книга — единственное в своем роде фундаментальное исследование, посвященное палестинской государственности, от времен, когда само понятие «Палестины» относилось либо к античному прошлому этой территории, либо к тем евреям, которые вновь начали ее осваивать, строя «национальный очаг еврейского народа», до наших дней. Противоречит ли содержащаяся в ней информация идеям «мирового сообщества»? Да. С момента подписания соглашений Осло прошло два с лишним десятка лет, но не все то заслуживает веры и, тем более, поддержки, о чем чиновники и бюрократы меж собой договариваются. Д-ра Алека Эпштейна отличает не только академическая скрупулезность, но и сугубая объективность к теме настоящего исследования. Он дотошен, как прусский архивариус: и в историю он уходил, и в настоящее возвращался. И редкие карты из архивов выкапывал. Весь проведенный им анализ однозначно свидетельствует: нет Палестинского государства — и не будет». Из предисловия президента Института Ближнего Востока Евгения Сатановского»

Короткая история — один из удивительнейших жанров литературы хасидизма, мистического движения восточноевропейских евреев. Хасидские истории доступным языком повествуют о глубинах мироздания — о сложных, запутанных отношениях между людьми, между `человеком и Всевышним, о смысле бытия и тайне веры. Собранные в этой книге истории рассказаны бывшими узниками концлагерей. Документальные свидетельства превратились в литературу, а из литературы родились исторические документы. Но в начале всего был рассказ. Яффа Элиах, чудом выжившая в Катастрофе, — специалист в области истории и культуры Восточной Европы, русской интеллектуальной истории, еврейской мистики и, конечно же, Катастрофы.

Один из величайших еврейских мудрецов последних поколений, Хазон Иш (1878-1953), в книге «Вера и упование» пишет: «Подобно тому, как невозможно соблюдать субботу, не зная ее законы, невозможно соблюдать кашрут без знания соответствующих алахоту так невозможно оберегаться от воровства и грабежа без изучения законов о взаимоотношениях между людьми. Одно из важнейших достоинств человека — любовь к справедливости и соблюдение законов о взаимоотношениях между людьми. Ведь что такое воровство и грабеж, определяется не субъективно, а законами Торы. Все, что противоречит закону, это воровство, даже если на эмоциональном уровне человеку так не кажется».

«Издание впервые представляет три поэтические книги графини Нины Михайловны Подгоричани (1889-1964), ни одна из которых не смогла увидеть света при жизни автора. Первая из них, «Четки из ладана», в 1915-1917 годах не раз упоминалась как уже выходящая из печати — в тех же московских изданиях группы «Жатва», где появились первые публикации стихов Подгоричани, дебютировавшей в последние мирные месяцы Серебряного века, весной 1914-го. Критики успели заметить в них «изысканную манерность, умение современного человека одеваться в чувства всех веков». Вторая из фантомных книг Подгоричани, известная под условным названием «Сибирские триолеты», объединяет ее стихотворения, появлявшиеся в периодике колчаковского Омска и запомнившиеся посетителям «просвещенного осколка столичных салонов — литературного салона поэтессы, известной в Москве под именем «Георгий Эрард» (Д. Бурлюк). С падением белого Омска Подгоричани перебирается сперва в Иркутск, где входит в группу «Барка поэтов» (Александр Венедиктов, Александр Мейсельман, Нина Хабиас, Клавдия Якобсон и другие), а затем в Москву, где готовит третью свою книгу, «Восьмая горизонталь», — собрание «шахматных стихотворений», представленное здесь полностью в двух разных редакциях (1928-1931,1960-1964).»

«В этой книге о героях восстания в Собиборе (единственного в истории успешного восстания в лагере смерти) сделана попытка совместить фотолетопись подвига с личным, семейным альбомом его участников. В альбом вошли фотографии, собранные по крупицам соратниками, родственниками, друзьями Александра Печерского и его боевых товарищей, разбросанных после войны «по странам и континентам». В книге также собраны фотоматериалы, связанные с деятельностью инициативной группы по увековечению памяти героев Собибора. Цель этого международного проекта — сделать так, чтобы восстание в Собиборе заняло в мировом общественном мнении достойное место, а его герои — получили заслуженные награды и вошли в пантеон героев и праведников Великой войны.»

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения. Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Иосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве в России и странах СНГ.

Книга рассказывает о детстве раввина Исраэля Меира Лау, пришедшемся на годы войны, о выпавших на его долю испытаниях, спасении из Бухенвальда и дальнейшей репатриации в Эрец-Исраэль. Вчерашний узник лагеря смерти смог пойти по стопам своих предков и стал раввином. С течением времени он занял самый высокий духовный пост — главного раввина Израиля. По роду своей деятельности он встречался со многими религиозными и государственными лидерами, принимая участие в решении важных вопросов на самом высоком уровне. Подробности его невероятной судьбы вы сможете узнать, прочитав эту книгу.

«Хроники», издаваемые на русском языке в полном объеме, были подготовлены к печати еще в середине 1930-х гг. выдающимся историком С.Я. Боровым, но не пропущены советской цензурой в достопамятном 1937 году. Основной корпус книги содержит наиболее яркие свидетельства современников и очевидцев «хмельничины» — страшного разгрома большей части еврейских общин Восточной Европы в 1648-1649 гг. Хроники Натана Ганновера «Пучина бездонная», Мейера из Щебржешина « Тяготы времен» и Саббатая Гакогена «Послание» были уже через два-три года после описываемых событий опубликованы и впоследствии многократно переиздавались, став не только важнейшим историческим источником, но и страстным призывом к тшуве — покаянию и нравственному возрождению народа. Подобное восприятие и осознание трагедии эпохи стали основой духовного восстановления нации.»

Эта книга повествует о зарождении и развитии хасидизма — мистического учения в иудаизме, возникшем в середине XVIII столетия на Украине. Через призму преданий, легенд и поучений автор раскрывает образ основателя хасидизма Баал-Шем-Това и его ближайших учеников.

Через сорок лет после выхода из Египта евреи завершили странствие по пустыне, — с этого начинается книга. Через несколько веков после этого умер царь Шломо (Соломон), — популярное изложение событий на этом заканчивается. Повествование в книге охватывает важный и поучительный период в еврейской истории. Многое из того, что произошло в те годы, повторилось потом — когда к радости, когда и к горю народа, к его неисчислимым потерям.

Книга впервые предлагает вниманию читателя караимские исторические хроники из Чуфут-Кале периода присоединения Крымского полуострова к Российской империи. Эти тексты, переведенные автором с иврита, повествуют как о событиях завоевания Крыма русскими войсками, так и о положении караимской общины в эту бурную эпоху. Они отражают мировоззрение, ценности и взгляд на историю хронистов, представителей традиционной караимской культуры до того как их общины подверглись процессам модернизации. Автор приводит обзор истории и культуры этой общины, комментарии к хроникам, а также исторический, культурологический и литературно-лингвистический анализ хроник. Эти сочинения представляют собой, до сих пор не исследованный, особый историографический жанр — караимскую хронографию, создававшийся на протяжении XVI-XIX вв. в Крыму и заново открытый автором в архивах в наши дни.

«Одетые по моде 1930-х годов, персонажи «Весёлой азбуки», милые медведи, счастливо живут в городских квартирах, работают, учатся, купаются в ванной, занимаются спортом, трапезничают, читают газету, ездят в автомобиле... Иллюстрации к книге, четыре из которых долгое время считались утерянными и были чудом найдены в частной французской коллекции, создал Натан Исаевич Альтман — великий русский и советский живописец, художник-авангардист, скульптор и театральный художник, заслуженный художник РСФСР. Стихи принадлежат перу известного детского поэта и писателя Андрея Алексеевича Усачёва.»

Труд посвящен важной теме — взаимоотношениям государства и религии в Израиле. Множество книг и статей было посвящено противоречиям между еврейским характером Израиля и демократическими ценностями его политической системы и общества. Автор взял на себя смелость на широком историческом фоне еще раз показать, как развивается этот многотрудный процесс.

Она была дочерью плотника из Киева — и премьер-министром. Она была непримиримой, даже фанатичной и — при этом — очень человечной, по-старомодному доброй и внимательной. Она закупала оружие и хорошо разбиралась в нем — и сажала деревья в пустыне. Создавая и защищая маленькое государство для своего народа, она многое изменила к лучшему во всем мире. Она стала легендой нашего века, а может и не только нашего. Ее звали Голда Меир. Голда — в переводе — золотая, Меир — озаряющая.

В книге 22 цветных разворота по числу букв ивритского алфавита. Стихи и рисунки, которые знакомят ребенка с ивритским звучанием и написанием букв и слов. Стихи легко выучиваются наизусть, а у ребенка остается знание алфавита и 28 ивритских слова.

«Создавая литературную сказку Бялик по-своему использовал один из характерных риторических приемов Талмуда — связывать сказанное в Агаде с каким-либо библейским стихом словами «...в Писании сказано». Естественно, что талмудические предания о царе Соломоне пересыпаны изречениями из книг, ему приписываемых: Притчи, Песнь песней, Екклесиаст. Бялик также заимствовал из Агады особый композиционный прием — сначала описать подряд несколько загадочных поступков героя и лишь потом объяснить их смысл. Хаим Нахман Бялик совместил в одном произведении несколько разных агадических сюжетов, отчего его сказка получилась одновременно и волшебная, и назидательная, и историческая.»

«Истории мореплавателей» — это замечательные истории из трактата Вавилонского Талмуда «Бава Батра» («Последние Врата»). Не было, пожалуй, ни одн ого комментатора, который обошел бы их вниманием, но все толкователи понимали эти истории по-своему. Вот, например, что написано в своде комментариев о том, что такое море и что такое корабль: «Одно мнение: «море» — это Римская империя, а «корабли» — это римские властители и наместники. Другое мнение: «море» — это Учение, а «корабли» — это мудрецы. Третье мнение: «море» — это загробный мир, а «корабли» — это души человеческие. Четвертое мнение: «море» — это море, а «корабли» — это корабли». Пересказали М. Яглом, С. Седов.»